Спустя несколько дней после получения письма, Бакемоно готов был посетить личную резиденцию в основном мире. В Арканзасе у него дом — особняк в старинном стиле с огромным участком земли. На километры вокруг ни одной живой человеческой души. Только сухие поля, раскаляемые безжалостным южным солнцем Америки, и полчища насекомых.

Выкрашенный несколько десятков лет назад белым цветом дом смотрел на пустой, заваленный хламом дворик чёрными заколоченными окнами с острыми зубьями выбитых стёкол. Южная эстетика! Внутри двухэтажного здания тихо и темно, пахло пылью, сыростью и гнилью. Немногочисленная брошенная прежними владельцами мебель покосилась, однако ещё могла бы выполнять свои функции. Но никто не сидит на обитых цветочной парчой стульях, никто не отдыхает на раскидистых утончённых диванах, а на огромном столе в просторной гостиной нынешний владелец никогда не выставлял угощений. Как и не пользовался старинной кухней вообще.

Единственное место, которое используется с первых дней покупки дома, это хозяйская спальня на втором этаже. Вот и сейчас там лежит молодой и полностью обнажённый мужчина. Белая простынь под ним успела стать желтовато-коричневой, ведь та часть тела, которую не сожрали насекомые за две недели после его смерти, активно гноилась и текла. Пиршеству мух это совсем не мешало, но, вот, парочка насекомых отделилась от собратьев, за ними последовали ещё с десяток.

Мухи слетались и слетались, пока не образовали жужжащее облако с очертаниями человеческого тела. За считанные минуты пульсирующий чёрный силуэт становился всё плотнее, насекомые теснились и прижимались друг к другу лапками и крылышками всё ближе; они стремительно сливались в единый человеческий организм, полноценный и нормальный. И, вот, маг-шейпшифтер наконец-то смог сделать вдох человеческими лёгкими. Посмотрел на вытянутую ладонь, сжал-разжал её, убеждаясь что всё адекватно работает.

В шкафу нашёлся чистый набор одежды в зип-пакете. Там же обувь. Просторный костюм из брюк и рубашки напоминает то, во что одеваются буддистские монахи во Вьетнаме. Обувь удобная, мягкая, на плоской подошве. Только полностью одевшись, маг сдёрнул чёрную плотную ткань с полноростового зеркала. Зеркало казалось старинным, но на нём ни единой трещины, оно абсолютно чистое — ни следов от мух, ни мутных разводов, ни отпечатков пальцев.

После несложных манипуляций отражение комнаты в зеркале сменилось коридором. Освещён только вход, а дальше тьма. Бакемоно вздохнул, медля перед тем, как сделать шаг вперёд. Прислушивался. Но темный коридор настолько был беззвучен, что будто бы засасывал в себя все звуки из спальни. Маг ещё не шагнул за зеркальную грань, а уже не слышал привычного жужжания оставшихся в спальне мух. Это сложно назвать хорошим знаком. Тот, кого называли Бакемоно, вошёл в зеркальный коридор.

Отредактировано Kriemhild Preiss (2024-09-21 06:58:13)

Чем дальше Бакемоно следовал по сгущающейся тёмной тишине, тем сильнее разгорался его интерес. Не так часто приходится бывать в зазеркалье тому, кто привык работать в других измерениях. Такая скрытность. Зачем? Но, вот, он в помещении пустом и просторном. Маг сделал шаг, и остановился, ведь шаг этот впервые с начала его пути в зазеркалье имел звук — подошва скользнула будто по мрамору.

Не спеша приближаться, убийца разглядывал массивный и грубый трон в центре зала. Блики света временами скользили по поверхности мраморных блоков, но источника освещения здесь нет и в помине. Бакемоно не запускал аналитический импульс, это было бы странно и смешно, учитывая причину их встречи. Маг приблизился к трону, на котором было видно плетение магии, и тут же оно сложилось в мужской силуэт из тех же летающих огоньков. По лицу убийцы скользнула холодная улыбка то ли восхищения, то ли догадки.

В ответ на приветствие маг сделал то, что ожидают от кого-то с явно японским прозвищем, а именно чинно поклонился, сложив ладони под подбородком. Предложили сесть, и за спиной оказался точно такой же трон. Бакемоно без опаски сел. Внимательно слушая собеседника, визуально изучал манеру в которой он был нарисован, наблюдал за мимикой и жестикуляцией. Всё, включая голос, было вполне реальным. Всё, кроме того, что перед ним только образ. Маска, помогающая скрыть личность.

— Джек, — кивнул убийца, тем самым давая знать, что услышал это имя. И замолчал, обводя взглядом помещение. — Ваша скрытность поражает. Вижу, дело и правда деликатное. Или, — маг вернул взгляд нарисованному образу, — это ловушка. Основной мир. Академия, Ордер. У меня нет никаких гарантий того, что передо мной не ордерец под маской и не студент, для которого поимка меня какой-то дипломный проект или вроде того.

Бакемоно рассмеялся сухо и вяло, будто только что произнес какую-то старую шутку, над которой смеяться принято из вежливости.

— Простите мне мою паранойю, право. Я не обвиняю вас в обмане, но описываю один из забавных вариантов. Для чистоты обязан озвучить и вторую свою версию, — маг сделал глубокий вдох, готовясь к сравнительно продолжительному рассказу о своих предположениях, — вы можете быть магом или существом, запертым в основном мире как в тюремной камере. В этом случае, вынужден признать, что поклониться в начале мне нужно было бы глубже и дольше, ведь вы чрезвычайно сильны. Раз Ордер решил, что только зазеркалье может вас удержать, то это изобличает слабость Ордера и существующей системы в целом. Ведь зазеркалье, как видно, совсем не камера одиночного содержания, и я могу к вам прийти по вашему письму. Прийти, чтобы стать вашими руками в любом из миров или измерений.

Для говорящего так уверенно и просто Бакемоно был подозрительно не вооружен. Безопасен даже в своей простой легкой рубашке и штанах, без опаски расположившийся в каменном кресле. Очевидно, ничего не мешает инициатору беседы просто сплюснуть мраморные блоки и мага с ними, если разговор ему не по нраву. Бакемоно понял бы, если бы беседа изменилась бы таким образом.

— Второй вариант мне более симпатичен, как и приемлемо предложение рассказать больше о себе и своих способах работы. На сначала докажите, что вы действительно не находитесь в иерархии ни Ордера, ни Академии. Подойдёт любой удобный и наглядный способ, которым вы предпочтёте воспользоваться.

Было заметно, что Джек раздумывает над тем стоит ли предоставлять доказательства. Это можно было понять. Бакемоно слушал комментарий возможного заказчика о его силе, прошлом и желательном будущем в качестве бога, и только сильнее понимал, что ещё никогда не имел дел с кем-то подобным. С кем-то настолько похожим на него самого. Мухи, сложившие его тело не так давно, теперь слегка зашевелились где-то в области спины — будто пробежали мурашки по коже. Появилось странное чувство узнавания в незнакомце кого-то из собственного, такого далёкого «нормального» прошлого. Это объективно не могло быть правдой, они с Джеком точно не знакомы, но эффект занятный.

Наемный убийца слушал дальше, не перебивая и не озвучивая только что возникшие вопросы. Нет, вопросам этим следовало дать время для созревания, и только потом сорвать с ветви сознания, отобрать и выбросить гнилые и червивые, чтобы задать только самые правильные. На слова Джека о секретах, чей размер слишком велик, чтобы рассказать их запросто вот так, Бакемоно согласно кивнул. А вот при упоминании письма глаза загорелись неподдельным интересом, который маг быстро скрыл под напускным спокойствием и холодностью.

— Вы вольны рассказывать только то, что считаете нужным. Однако для нашего плодотворного сотрудничества я должен спрашивать о том, что мне кажется важным. Прошу заранее извинить мне мой интерес. Например, вот: под потенциалом этого места вы имеете в виду зазеркалье в целом, или в первую очередь зазеркалье Основного мира? — маг сделал непродолжительную паузу, пытаясь рассмотреть в нарисованном лице отражение эмоций его владельца. — Основной мир — крайне особенное место, вам это и без меня известно, Джек. Настолько особенное, что я стараюсь лишний раз здесь не появляться. Тут энергетические потоки чувствуются, нет, даже не по-другому, а как-то по-особенному. Не просто же так этот мир стал Основным, верно? — Бакемоно вернул бедному на эмоции лицу сухую улыбку. — Впрочем, мне почти ничего об этом не известно, только личные ощущения. Доподлинно знаю только то, что в некоторых мирах магов и существ запирают в зазеркалье, почему я и допустил это, очевидно, ложное предположение в отношении вас. Но если вы не скованны зазеркальем Основного мира, то почему именно здесь назначена встреча?

Говоривший вновь замолчал, но повисшей естественной тишине позволил продлиться совсем недолго:

— Хотя повременим с этим вопросом. Я всё-таки хочу видеть то самое письмо, про которое вы упомянули. Где оно находится?

Джек выполнил то, что обещал — показал где письмо. Выполнил-то выполнил, но истинно так, как выполняют свои обязательства джинны и демоны в ветхозаветных историях — посмотреть через зеркало можно, а вот прочитать, да и просто подержать в руках нельзя. Собственно, на это же и не было уговора, был уговор только показать. При любых других условиях или будь сам Бакемоно на месте обвёвшего его вокруг пальца Джека, то ситуация показалась бы забавной. Однако убийца был на своём месте, и такой подход его не устраивал.

Маг собирался заявить, что сделки не будет, но Джек вдруг решил показать своё настоящее, нечеловеческое лицо. Набросок наполнился темнотой, но в свете мерцающих огней и огромной проекции некой комнаты на стене, где спрятано письмо, наёмник видел и огромную пасть, и часть клыков, и блеск мутных глаз. Энергетически заказчик также перестал маскироваться, и Бакемоно ощутил как от него дохнуло некротической энергией, однако настолько необычной и уникальной, что можно засомневаться. Ошеломлённый увиденным и почувствованным убийца, тем не менее, тут же смерил свое раздражение. Теперь он точно не уйдёт.

— Вы ответили на мои вопросы, и убедили меня окончательно, — маг подался вперёд и слегка поклонился одновременно и в знак уважения, и в качестве приветствия Джека в новом облике. — Теперь я вижу с кем имею дело, и обязан представиться сам, чтобы и вы могли составить представление о том, могут ли быть полезны мои способности вам.

Наёмник в образе молодого мужчины молчал, думая над тем, получится ли «человеческую шкурку» и показать своё настоящее лицо. Получится, но говорить тогда будет невозможно с физиологической точки зрения. Поэтому Бакемоно задумчиво поднял ладонь, будто рассматривая её. Ноготь на указательном пальце вдруг почернел, зашевелился внезапно выросшими прозрачными крылышками, а потом отделился от тела обычной мухой. Следом так же неспешно отделялись подобные же насекомые и сонно разлетались, садились на кресло или кружили, исследовали зал на предмет чего-то съестного.

— Шейпшифтинг был выбран мной базовой дисциплиной в мою бытность студентом, и превращение в насекомых интересовало особенно сильно. Проблема в том, что превратиться в в рой мух полностью, это почти непосильная задача. По ряду причин, в которые углубляться не стану. — Кисть руки полностью превратилась в мух, и рукав черной рубахи теперь безжизненно висел на культе, но мухи всё прибывали. — Решить эту проблему мне удалось благодаря сделке с Вельзевулом, который и наделил меня огромной силой, что и позволяет мне заниматься моей работой. Подробнее об этом: превращаться в мух я могу не только в физическом воплощении, но и в астральном. Вы знаете меня под моим нынешним именем  потому, что я не оставляю следов, действуя как призрак. Бакемоно — это общее название призраков и духов, которое с японского дословно можно перевести как «то, что меняется».

Рукав рубахи полностью повис на плече, пока сверху над головами Джека и его собеседника роились и жужжали мухи. К моменту, когда маг рассказал о значении слова Бакемоно, жужжание уже успело стать достаточно громким и назойливым для того, кто непривычен к этому звуку. Поняв это, наёмник сделал так, чтобы рой мух вернулся назад к нему, но из-за повисшей ткани доступа к телу не было, как раньше врасти в плоть уже не получится. Поэтому прямо из плеча образовалось подобие несобранной руки шейпшифтера — чёрной, дрожащей сотнями тел насекомых, как улей без сот. Бакемоно как ни в чём не бывало сцепил человеческую, нормальную ладонь с вибрирующем силуэтом руки, у которой отсутствовало крепление к телу.

— Сила Вельзевула огромна. Я слуга Его, и после смерти мой путь известен — такова цена. Если же и вам я чем-то пригожусь, то придётся мне быть слугой двух господ. — Бакемоно хохотнул, причём даже менее сухо, чем до этого. — Мой Лорд помогает мне избавляться от следов после устранения жертв: пока я занимаюсь физическим убийством, он пожирает пленённые души, а после выжигает в астральной плоскости свой собственный и мой след присутствия. Зачисткой следов в физическом мире я занимаюсь самостоятельно.

Наёмный убийца, по своему собственному ощущению, рассказал самую малость, и у Джека могли оставаться вопросы. Однако прежде, чем расширять и дополнять рассказ, хорошо бы не делать это бесцельно-хаотично, а знать точно направление развития их беседы. Они всё-таки собрались тут не для пустой болтовни.

— Теперь, если вы готовы к этому и узнали достаточно, я бы хотел услышать какое именно задание вы предполагаете поручить мне. Опишите вашу проблему, а я отвечу смогу ли её устранить.

Озвученное предложение удивило. Бакемоно обратил внимательный взгляд к серо-белым размытым силуэтам, которые стали видимы за стенами. Слушал Джека и размышлял над тем, как же ему реагировать на задание.

За мутным стеклом, в которые превратились стены, неясные очертания питомцев заказчика извивались и менялись, лишь изредка принимая подобие человеческих фигур. Со стороны это было крайне похоже на то, как бездумно и хаотично извивается инфузория-туфелька, примитивный биологический организм, или то, как случайным образом надуваются и лопаются пузыри парафина в лавовой лампе. С одной стороны смотреть на это можно было бесконечно, а с другой Бакемоно понимал, что вряд ли сможет чем-то помочь здесь.

— Я не учитель.

Коротко заключив это, маг тем не менее порывисто и бодро поднялся с места и подошел вплотную к одной из стеклянных стен. Мухи, некогда образовавшие его руку, перестали держать форму и разлетелись равномерно по помещению, облепляя стены так, будто тоже пытались внимательнее рассмотреть серо-белых существ. Угроза, явно исходившая от неведомых созданий, будто никак не пугала ни Бакемоно, ни мух.

— Не могу сказать, что задача обучить чему-то кого-либо непосильная для меня. Просто констатирую — у меня нет опыта в преподавании. Я всего лишь наёмный убийца. — Стоя вполоборота, почти спиной к Джеку, маг продолжал рассматривать серо-белые силуэты, бесконечно меняющие форму. — Тем не менее мне понятна цель работы — более качественные убийства от лица ваших подопечных. Единственным способом реализации этой цели я вижу регулярные тренировки при полной стабилизации физической формы.

Наёмный убийца замолчал. Мухи потянулись со стен назад, к своему владельцу. В этот раз залетать в рукав у многих получалось лучше, а следовательно рука медленно возвращала себе стандартную форму.

— Вы говорите, они хорошо обучаемы. Чему удалось их научить? Или даже так: какая была их стартовая точка и сколько времени было потрачено на обучение? Речь только об изменении облика или у них есть другие умения? Мне нужно это знать, чтобы… разработать план обучения. Также хорошо бы и знать то, как быстро вы хотите, чтобы я подготовил одного из ваших питомцев к работе. — Бакемоно с восстановившейся рукой повернулся лицом к монструозному Джеку, оставшись стоять на прежнем месте. — Я понял, что вам не нужны ваши подчинённые в виде безвольных, хоть и всецело покорных марионеток. Нет. Вижу, вы хотите, чтобы это были разумные, самостоятельно мыслящие организмы. Но в таком случае не рассматривали ли вы вероятные риски и последствия обретения вашими питомцами большего самосознания, чем сейчас? Они точно всецело преданы вам и если так, то какой мерой вы меряете эту преданность?

Способности подопечных Джека всё же оставили Бакемоно довольным. Выслеживание сложный и очень полезный навык, как и продемонстрированное умение смены облика — получилось быстро и почти идеально точно ухватить все детали. Увидев за стеной внешность парня, которую он использовал для визита в Зазеркалье, уголки губ мага дрогнули, пока их владелец невольно вспоминал как именно брюнет оказался в спальне его поместья. Но нет, он позже предастся приятным воспоминаниям.

Сейчас же чем дольше он слушал Джека, чем дольше наблюдал за серо-белыми силуэтами, тем ближе становилась ему идея сотрудничества. Когда Джек заговорил про истинное Зазеркалье, про то, что он и его существа стремятся к возвращению прежнего порядка, Бакемоно заинтересованно глянул на приближающегося заказчика. К удивлению мага вскоре другой силуэт за мутноватым стеклом без проблем принял сложный и нестандартный образ Джека.

— Это звучит заманчиво, — задумчиво проговорил вслух маг, мысли которого уже всецело были заняты принятием финального решения.

Идея божественности всегда казалась убийце недоступной. Тем более после того, как он заключил контракт с Вельзевулом. Теперь-то собственная божественность ещё дальше, разве нет? Неужели его может ждать что-то иное, кроме прислуживания Вельзевулу в течение вечности? Это невероятно. Однако Джек попал точно в болевую точку мага. Новая идея мгновенно захватила наёмника так, будто Джек предложил ему ключ от тюрьмы, куда Бакемоно сам же и поспешил себя посадить.

— Можете расчитывать на меня, Джек. Я согласен помочь, — Бакемоно протянул руку для рукопожатия, которым принято скреплять серьёзные сделки. Настроен наёмник действительно серьёзно. — В Основном мире у меня как раз есть подходящее зеркало для моего будущего ученика.

Маг имел в виду то зеркало, которое нашлось в вещах убитого парня, чью внешность он себе присвоил. Небольшое карманное квадратное зеркало, сделанное под портсигар. В нём его бывший владелец носил порошковый наркотик и таблетки в маленьких зип-пакетиках. Теперь же зеркало лежит где-то в ящике шкафа вместе с прочей мелочёвкой от жертв, которую наёмник зачем-то сохранил.